Ах, как хорошо, что прошли те времена, когда в жизни был смысл кроме радости и счастья, удовольствия и наслаждения. Раньше в средневековии жили и рожали детей для того, чтоб не умереть с голоду в старости. И действительно, если кто-то был бездетным, то после сорока лет любой недуг был почти смертельным, ведь вести быт было бы некому, а со старостью недугов становилось все больше и больше.
А теперь у нас есть пенсии, больницы, пусть в нашей стране и некачественные, но со средневековьем все же не сравнишь. В европе все совсем чудесно: инфраструктура, здравоохранение и тому подобные блага цивилизации.
А зачем тогда живет человек? Продолжать род он теперь не обязан — нет соседа который завоюет его, не надо думать, что без детей никто не подаст кусок хлеба. Все равно же большая часть населения будет иметь детей повинуясь инстинктивному зову, так что продолжение рода — это уже не обязанность и тем более не смысл. Вдобавок ко всему, в отличие от европейцев, все южные или восточные люди до сих пор почитают большую семью как великую ценность, из-за таких вот и растет население планеты, а люди запада плодиться разучились.
Нынешнее общество фактически заставляет жить, очень сложно умудриться помереть с голоду или от отсутствия жилья, бомжей и совсем запойных алкашей все же абсолютное меньшинство. Так в чем же тогда смысл бытия если не в удовольствии? Я других смыслов не нахожу, к сектам, миссиям или религиям непричастен, потому и живу для удовольствий. А какие они в нынешнем социуме, окружающем меня? Как эти удовольствия эволюционируют?
Пока дети маленькие, то их удовольствия предельно просты, а счастье от получения этих удовольствий предельно искреннее, обиды вызывают слезы, которые, впрочем, так же быстро и сохнут. Год за годом мозг развивается и ищет себе новых развлечений, в основном потому, что радость от освоенного притупляется на фоне обилия поступающей информации. Именно избыток информации и усиленная тренировка мозга заставляет искать все больше сложного в простом. Уже мало нам того, что было просто приятным вчера, надо еще что-то. Вместе с информационным потоком растет и темп жизни, иногда сильно перерастая все предельные значения. Недаром многие, особенно из бизнеса, говорят, что первые дни отпуска просто замедляешься.
Так вот мысль этой заметки и состоит в том, что если удовольствия будут только сложными, то они станут извращенными. Потому что сложность не может падать, она должна расти, расти без ограничений, и тогда радовать и вдохновлять будет только что-то совсем уж недоступное тем, кто просто живет в гармонии. Я не хочу отрицать или пытаться снизить значимость сложного и искуственного придуманного удовольствия, а пытаюсь только сказать, что если простое перестало радовать, то это плохой симптом.
При потере простого удовольствия и вкуса к жизни человек будет жить как в клоаке, выпрыгивать из которой он сможет только устраивая себе пир души на какой нибудь праздник. Вот тут-то и заключено все самое губительное — если тебе хорошо только по праздникам, то воспаленный мозг тут же заставит тебя ощущать, что тебе плохо по будням. Тогда твой быт серый и гадкий, ничего в нем нет хорошего, делаем мы все из под палки, потому что не можем уже не делать. Тогда и праздник — это просто перерыв, как перекур, между двумя противными делами.
При всем при этом удовольствие можно получать от всего-всего, любое дело приятно если человеку просто приятно жить. Вспомните любые впечатления от периода влюбленности — в этой эйфории растворяются все мелкие бытовые неурядицы, люди вдобавок сами вызываются сделать больше «бытовых дел», чтобы доставить себе и другому удовольствие. Так что же меняется? Только фон.
Почему так просисходит? Ответ тоже на поверхности: мы обустраиваем свою жизнь не так как надо. Представьте, что вы едете на велосипеде. Вам хорошо, погода хорошая, дождя нет, тепло, дорога не в горку, вокруг красота. А теперь Вам дают вводную (как бы извне), что надо бы приехать к месту назначения захватив удочку для рыбалки. Вы прикручиваете ее в велосипеду, ехать стало чуть менее удобно, но все равно здорово, да еще и рыбалка ждет. А теперь нам говорят (опять извне), что надо бы то ли взять сапоги рыболовные с собой, то ли сразу в них ехать. Мы почему-то опять согласились и вот уже совсем не так и удобно, педали крутить уже бескайфово. Но все же ради чего-то, например рыбалки, мы едем вперед, потихоньку обрастая кучей всего. И наконец, нас просят поторопиться, так как начнает моросить. И тут мы взрываемся: «Сколько еще терпеть? Нафига мне рыбалка? Погоды нет давно! Я кручу пелдали в сапогах, чертова удочка цепляется за все подряд! Я вот сейчас все брошу и пойду просто лежать на траве, и в грбу я видал, что вы просите меня поднажать…». А ведь с начала все от того, что советы (извне) создали отстойнейшие условия там, где могли быть роскошные, и мы стали терпеть то, что могли любить. А голос (извне) — это лень, когда мы не сопротивляемся желанию плыть по течению, или стадному чувству, то будет именно так. Надо понимать, что можно просто взять удочку, или просто поднажать, но не все сразу, тогда и легкая смена погоды (в жизни это то, на что мы не влияем) не расстроит Вас. И радостным будет и кушать, и лежать на траве, и плавать, и читать, и даже гладить брюки. Все потому, что тебе хорошо. И потому, что жизнь для удовольствия!
Когда БЫТОВУХА стало нарицательным именно для тебя, то тебе стало плохо.
